• Поэмы:
Олег,
• Стихи:
| |
|
Мы постарались собрать самые интересные произведения Михаила Юрьевича Лермонтова на одном сайте.  |
СашкаЧрез пять минут мирился с попугаем. 58 Из окон был прекрасный вид кругом: Налево, то есть к западу, рядами Блистали кровли, трубы и потом Меж ними церковь с круглыми главами, И кое-где в тени — отрада днем — Уютный сад, обсаженный рябиной, С беседкою, цветами и малиной, Как детская игрушка, если вам Угодно, или как меж знатных дам Румяная крестьянка — дочь природы, Испуганная блеском гордой моды. 59 Под глинистой утесистой горой, Унизанной лачужками, направо, Катилася широкой пеленой Родная Волга, ровно, величаво... У пристани двойною чередой Плоты и барки, как табун, теснились, И флюгера на длинных мачтах бились, Жужжа на ветре, и скрипел канат Натянутый; и, серой мглой объят, Виднелся дальний берег, и белели Вкруг острова края песчаной мели. 60 Нестройный говор грубых голосов Между судов перебегал порою. Смех, песни, брань, протяжный крик пловцов — Всё в гул один сливалось над водою. И Марья Николавна, хоть суров Казался ветр и день был на закате, Накинув шаль или капот на вате, С французской книжкой, часто, сев к окну, Следила взором сизую волну, Прибрежных струй приливы и отливы, Их мерный бег, их золотые гривы. 61 Два года жил Иван Ильич с женой, И всё не тесны были ей корсеты. Ее ль сложенье было в том виной Или его немолодые леты?.. Не мне в делах семейных быть судьей! Иван Ильич иметь желал бы сына Законного: хоть правом дворянина Он пользовался часто, но детей, Благое семя двух иль трех ночей, Раскидывал по свету где случится, Страшась с своей деревней породниться. 62 Какая сладость в мысли: я отец! И в той же мысли сколько муки тайной — Оставить в мире след и наконец Исчезнуть! Быть злодеем, и случайно, — Злодеем потому, что жизнь — венец Терновый, тяжкий, — так, по крайней мере, Должны мы рассуждать по нашей вере... К чему, куда ведет нас жизнь, о том Не с нашим бедным толковать умом, Но, исключая два-три дня да детство, Она бесспорно скверное наследство. 63 Бывало, этой думой удручен, Я прежде много плакал, и слезами Я жег бумагу. Детский глупый сон Прошел давно, как туча над степями, Но пылкий дух мой не был освежен, В нем родилися бури, как в пустыне, Но скоро улеглись они, и ныне Осталось сердцу вместо слез, бурь тех Один лишь отзыв — звучный, горький смех.. Там, где весной белел поток игривый, Лежат кремни — и блещут, но не живы! 64 Прилично б было мне молчать о том, Но я привык идти против приличий И, говоря всеобщим языком, Не жду похвал. Поэт породы птичей, Любовник роз, над розовым кустом Урчит и свищет меж листов душистых. Об чем? Какая цель тех звуков чистых? Прошу хоть раз спросить у соловья. Он вам ответит песнью... Так и я: Пишу, что мыслю, мыслю, что придется, И потому мой стих так плавно льется. 65 Прошло два года. Третий год Обрадовал супругов безнадежных: Желанный сын, любви взаимной плод, Предмет забот мучительных и нежных, У них родился. В доме весь народ Был восхищен, и три дня были пьяны Все на подбор, от кучера до няни. А между тем печально у ворот Всю ночь собаки выли напролет, И, что страшнее этого, ребенок Весь в волосах был, точно медвежонок. 66 Старухи говорили: это знак, Который много счастья обещает. И про меня сказали точно так, А правда ль это вышло? — небо знает! К тому ж полночный вой собак И страшный шум на чердаке высоком — Приметы злые, но, не быв пророком, Я только покачаю головой. Гамлет сказал: «Есть тайны под луной И для премудрых», — как же мне, поэту, Не верить можно тайнам и Гамлету?.. 67 Младенец рос милее с каждым днем: Живые глазки, белые ручонки И русый волос, вьющийся кольцом, Пленяли всех знакомых; уж пеленки Рубашечкой сменилися на нем; И, первые проказы начиная, Уж он дразнил собак и попугая... Года неслись, а Саша рос, и в пять Добро и зло он начал понимать, Но, верно, по врожденному влеченью, Имел большую склонность к разрушенью. 68 Он рос... Отец его бранил и сек — Затем что сам был с детства часто сечен, А слава богу, вышел человек: Не стыд семьи, не туп, не изувечен. Понятья были низки в старый век... Но Саша с гордой был рожден душою И желчного сложенья, — пред судьбою, Перед бичом язвительной молвы Он не склонял и после головы. Умел он помнить, кто его обидел, И потому отца возненавидел. 69 Великий грех!.. Но чем теплее кровь, Тем раньше зреют в сердце беспокойном Все чувства — злоба, гордость и любовь, Как дерева под небом юга знойным. Шалун мой хмурил маленькую бровь, Встречаясь с нежным папенькой; от взгляда Он вздрагивал, как будто б капля яда Лилась по жилам. Это, может быть, Смешно, — что ж делать! — он не мог любить, Как любят все гостиные собачки За лакомства, побои и подачки. 70 Он был дитя, когда в тесовый гроб Его родную с пеньем уложили. Он помнил, что над нею черный поп Читал большую книгу, что кадили И прочее... и что, закрыв весь лоб Большим платком, отец стоял в молчанье. И что когда последнее лобзанье Ему велели матери отдать, То стал он громко плакать и кричать, И что отец, немного с ним поспоря, Велел его посечь... (конечно, с горя). 71 Он не имел ни брата, ни сестры, И тайных мук его никто не ведал. До времени отвыкнув от игры, Он жадному сомненью сердце предал, И, презрев детства милые дары, Он начал думать, строить мир воздушный И в нем терялся мыслию послушной. Таков средь океана островок: Пусть хоть прекрасен, свеж, но одинок; Ладьи к нему с гостями не пристанут, Цветы на нем от зноя все увянут... 72 Первая страница < [1] [2] [3] [4] [5 из 11][6] [7] [8] [9] [10] [11] > Последняя страница |
|
Произведения Лермонтова Михаила Юрьевича © lermontov-my.ru |